– Нам с тобой пора поговорить. Очень жаль, что Анараль не позвала меня, когда ты к нам приходила.

Полли смотрела на него во все глаза.

– Кто ты?

– Ты же сама сказала. Я Карралис.

– Друид?

Он с достоинством кивнул.

– И ты приплыл сюда из Англии… из Британии?

Он снова чуть заметно кивнул. Взгляд синих глаз сохранял абсолютную безмятежность.

– А зачем?

– Меня изгнали.

Полли ошеломленно уставилась на него.

– За ересь, – негромко пояснил он. – Ты слышала о наказаниях за ересь?

– Да…

Полли вспомнила Джордано Бруно, которого сожгли заживо за его представления о времени и еще за то, что он не верил, будто планета Земля – это центр всего сущего. В чем же состояла ересь Карралиса, что его изгнали из Британии и отправили в такую даль? Во что вообще верили друиды?

– Я провел тут, – продолжал он, – в этих землях, три года, как сказали бы вы. Это хорошие земли. Благодатные. Большая подземная река течет от того места, где воздвигнуты наши стоячие камни, – Карралис махнул рукой в сторону флигеля, – к озеру со всей своей благодетельной силой. Я верю, что эта земля, эти горы, это озеро и есть то место, где повелело мне быть Пребывание. Когда меня отправили в изгнание, я уповал на то, что покидаю свой дом не случайно и где-то меня ждет новый дом. Так оно и вышло. Пребывание уняло бурю, что принесла меня сюда, и явило радугу на небесах, и так я понял, что мне предназначено быть здесь. – Он улыбнулся Полли. – Ну а ты? Ты тоже изгнанница?

– Нет, ну что ты! – рассмеялась Полли. – Мне просто потребовались более глубокие знания, чем могли дать в нашей местной школе, и поэтому родители отправили меня сюда. Но это никакое не изгнание. Тут чудесно!

– Да, я тоже думаю, что тут чудесно.

Над головой Карралиса, высоко в небе, проплыл орел.

– Здесь у вас, – он указал на флигель с бассейном, – вода, заточенная со всех четырех сторон, на том самом месте, где были наши стоячие исполины, самом священном месте, даже более священном, чем скала и алтарь у озера. Но для вас озеро исчезло, и каменных исполинов больше нет, и снега на вершинах тоже нет. Я вижу тебя, и это удивительно.

– Да, мне тоже.

– Епископ Цапля…

– Епископ Колубра! – Полли рассмеялась: надо же, Карралису тоже кажется, что епископ похож на цаплю!

– Ну да. Я думаю, что он тоже кто-то вроде друида.

Орел взмыл ввысь и растаял в небесной голубизне. Полли проводила его взглядом, а потом спросила:

– Епископ Колубра много времени проводил с вами?

– Сколько мог. Двери не всегда открываются перед ним, и он не может покинуть свой собственный круг. Он сведущ в делах терпения и любви. Он обратил свою потерю в сострадание к людям.

«Какую потерю?» – мимоходом удивилась Полли.

Но Карралис продолжал:

– Он много знает о сердцах человеческих, но не понимает, почему именно ты сумела тогда увидеть меня у дуба и почему меня увидел тот юноша. Он не понимает, как тебе удалось войти в наше время.

– Я и сама этого не понимаю.

– В Самайн становится возможным многое, что невозможно в другое время. Должны быть причины. Анараль говорит, что ты не друид.

– Господи, нет, конечно!

– Должна быть причина, отчего ты попала к нам. Может быть, Цапля открыл временной портал специально для тебя.

– Но ведь я же не единственная! Да, Карралис! – Полли набрала полную грудь свежего воздуха. – Карралис, Закари только что был тут со мной, и он видел Анараль!

Карралис был заметно изумлен. Он застыл как вкопанный:

– Кто-кто видел Анараль?

От возбуждения Полли сделалась нетерпеливой:

– Ну, тот парень, которого ты видел возле дуба! Его зовут Закари Грей. Это молодой человек, с которым я познакомилась прошлым летом в Греции.

– Где-где?

– В Греции! Это далеко отсюда, на юге Европы, рядом с Азией… Ладно, забудь! В общем, суть в том, что я с ним знакома с прошлого лета, но я его не очень хорошо знаю. Сегодня он мне рассказал, что у него проблемы с сердцем и он скоро умрет. А потом он увидел Анараль!

Карралис серьезно закивал:

– Иногда двери открываются перед тем, кто близок к смерти.

И внезапно слова Закари обрели пугающую реальность. До сих пор Полли толком не понимала и почти не верила ему. А теперь поверила.

– Но ведь он не переступал порога!

– Нет, – сказал Карралис. – Не переступал. Он мельком увидел нас, когда мы переступили порог и вошли в ваш круг. Но ты – ты бывала в нашем круге, а это совсем другое дело.

– Но… – Полли сама точно не знала, о чем собирается спросить.

– Когда мы в вашем круге, мы вовсе не невидимы, – объяснил Карралис. – Люди просто не ожидают нас увидеть, поэтому как бы переводят нас в людей вашего времени.

– То есть люди не понимают, что… кого они видят? Я хочу сказать, я и сама не поняла, когда увидела тебя у дуба.

– Вот именно.

– И когда я впервые увидела Анараль, тогда, у бассейна, я подумала, что это просто какая-то девушка…

– Да.

– Но потом, когда я пришла к Звездному Валуну, и все вокруг стало другим, и я попала в ваше время…

Полли снова умолкла.

– Существует узор, – заговорил Карралис. – Есть линии, соединяющие звезды, и линии, соединяющие разные места, и линии, соединяющие людей, и есть линии, которые соединяют и звезды, и места, и людей. Быть может, этот Закари и в самом деле такой же, как ты.

Полли нахмурилась:

– Как-то странно, что его начальник так интересуется огамическими камнями… Но, Карралис, а как же доктор Луиза? Она ведь видела Анараль!

– Это была всего лишь случайность, чрезвычайное происшествие. Анараль не вписывается в ее картину мира, поэтому она в это не верит. Но ты, Полли, – ты, похоже, часть узора. Существует сильная линия, соединяющая тебя в твоем кругу с нами. Я боюсь за тебя.

– Боишься? Почему?

– Ты ведь говорила с моим земляком? Тавом?

– Говорила.

Полли улыбнулась. Закари и Тав оба думают, будто у нее красивые волосы. Тав пытался научить ее огамическому языку – это было как игра, они оба смеялись, им было хорошо…

– Тебе не следует с ним разговаривать.

– Но почему? Я учила огамический язык по блокноту епископа Колубры, а Тав научил меня нескольким новым словам…

– Рука, что кормит курицу, рано или поздно свернет ей шею.

– Что?!